Переработчики предложили организовать внебиржевые торги мясом

Национальный союз мясопереработчиков (НСМ) выступил с инициативой организовать внебиржевые торги мясом с участием Национальной товарной биржи (НТБ). Вопрос будет обсуждаться с бизнесом, НТБ и банками 14 сентября. Торги позволят сформировать индикатив, по которому можно определять стоимость мяса в конкретное время, что даст возможность заключать сделки на поставку на срок от трех месяцев. По словам исполнительного директора НСМ Николая Аксенова, это позволит снизить волатильность на оптовом рынке, пишет «Российская газета».

Долгосрочные контракты уже работают в зерновой, сахарной и молочной подотраслях, поэтому ценообразование в них предсказуемо вне зависимости от внешних условий, а все риски хеджированы, аргументируют в НСМ. Наличие этих инструментов позволяет продавцу быть уверенным в сбыте своей продукции, а покупателю — в бесперебойности производственного процесса. Мясная отрасль единственная, где эти инструменты не внедрены. Как результат — ежегодная волатильность на рынках мяса. Это негативно сказывается на экономике как птицеводов и свиноводов, так и переработчиков.

Руководитель Национальной мясной ассоциации (НМА) Сергей Юшин говорит, что в мире пока нет примеров биржевой торговли мясом, а в России ее пытаются создать с 2006 года. «Никто не мешает при обоюдном согласии сторон заключить некие договоры на месяц-три или даже пять лет. Этого никто не запрещает, но, видимо, обоюдного согласия нет», — прокомментировал он «Агроинвестору». Вероятно, это связано с отсутствием доверия к другой стороне: будет ли она выполнять договоренность, несмотря на убытки. «У свиноводов, как правило, запас прочности для выполнения своих обязательств есть. Но я знаю, что десятки, если не сотни мясокомбинатов испытывают серьезные и постоянные финансовые затруднения. Вопрос в том, смогут ли они покупать, согласно долгосрочному контракту, мясо по цене, к примеру, на 10% выше, чем на рынке?», — рассуждает Юшин.

Более того, продолжает эксперт, такие контракты уже заключаются между некоторыми переработчиками и производителями свинины, у которых есть доверие друг к другу. И в условиях, когда цена существенно превышает ожидания по динамике, которая изначально закладывалась в контракт, поставщики недополучают десятки миллионов рублей, но свои обязательства исполняют. Так что механизм долгосрочных поставок работает без индексов, а компании могут без изучения экспертных взглядов, ретроспективной динамики цен, демографической ситуации, курса рубля, эпизоотической ситуации и др. приходить к приемлемой для всех сторон цене для таких договоров. Но подобные долгосрочные контракты — единичные из-за опасений реализации сырья существенно ниже рыночной цены. Юшин также обращает внимание на то, что не нужно сравнивать зерно и мясо: в мясе гораздо больше критериев для оценки, иные сроки хранения, условия транспортировки и др.

Более того, продолжает эксперт, биржевая торговля никак не повлияет на волатильность, которая присутствует на всех мировых рынках: цены в течение года меняются в зависимости от десятков факторов на 10-30% и более, причем на разные виды мяса и отруба может быть противоположная динамика. В других странах (например, в Бразилии, в США) долгосрочные контракты и другие варианты расчета используются, но и там присутствует волатильность. «Рынок сам создает рабочие варианты, и сейчас они есть. Будет отлично, если коллеги придумают что-то интересное, позволяющее нам стабильно работать, ведь свиноводы и птицеводы тоже периодически несут убытки из-за недостаточного спроса», — отметил Юшин. Кроме того, он обращает внимание на то, что на долю переработчиков-производителей готовой мясной продукции приходится не более 20% от всего объема потребления, в том числе поэтому ценовых колебаний избежать нельзя. Но основная причина волатильности заключается в том, что так устроен рынок.

Директор ассоциации «Объединение Мясопереработчиков» (АСОМП) Екатерина Лучкина говорит, что, безусловно, мясоперерабатывающей отрасли необходимо помогать: она всегда находится в сложнейших условиях ценовых ножниц между поставщиками сырья и торговыми сетями. А сильная волатильность на оптовом рынке еще больше бьет по предприятиям переработки. «Мы, как ассоциация, также находимся в поиске вариантов решения этой проблемы. Но конкретно к этой инициативе относимся настороженно и с некоторой долей здорового скептицизма», — добавляет она.
По мнению Лучкиной, не всегда опыт других стран или отраслей можно масштабировать на другие страны или отрасли. Так, в ситуации с зерном, например, следует учитывать ярко выраженную сезонность, период сбора урожая. В отсутствие достаточных мощностей для хранения для поставщика такой контракт — это гарантия сбалансированной цены и того, что некоторый объем сразу уйдет покупателям.

«Так что, несомненно, инициатива требует серьезной проработки с участием всех сторон процесса, так как вопросов пока больше, чем ответов. Как будет определяться цена, кто будет участником биржи, кто будет заявлять торги? А что будет, если не будет лотов — биржевая цена пойдет вверх?», — рассуждает Лучкина. Кроме того, существует масса дополнительных факторов, способных повлиять на ситуацию: дальнейшее ужесточение санкционного давления, ослабление курса рубля, обеспеченность ветпрепаратами и вакцинами, эпизоотическая ситуация. Хеджирование всех рисков в условиях неопределенности способно также серьезно увеличить цену.

«Кроме того, не стоит забывать, что у производителей сырья гораздо больше вариантов, как поступить со своей продукцией, так как они имеют возможность отправить ее на экспорт, продавать через торговые сети в виде куска, загружать объемами и развивать собственную переработку. Тогда как мясопереработчик жизненно зависит от поставок сырья», — отметила Лучкина. По ее словам, внутренний рынок мяса максимально защищен — по всем видам мяса установлены практически заградительные пошлины на импорт. Поэтому фактически переработчик может купить сырье только у отечественных поставщиков. Сейчас, заключает она, сложился рынок продавца, и инициативы по предложению производителям мясного сырья каких-то условий игры в долгую, с непонятным для них профитом, может потерпеть неудачу. Но если удастся найти надежный и прозрачный механизм для определения цены — это будет хорошо.