Кто ответит за распространение эпидемии ящура в Приморье?

Намного проще сделать крайним в распространении эпидемии ящура в Приморье бизнес, чем разбираться в реальных причинах бедствия

За громкими обвинениями в сокрытии вспышки ящура, последовавшими в адрес «Спасского бекона», потонули в шуме главные вопросы: кто все-таки несет ответственность за сам факт возникновения этой эпидемии в крае? Почему стало возможным ее распространение?

В ходе пресс-конференции вице-губернатор Сергей Сидоренко неоднократно говорил о консолидированной позиции в отношении предпринятых мер по ликвидации очага вируса всех ответственных в этой ситуации лиц. В то же время журналисты не могли не заметить тот факт, что кресло представителя Россельхознадзора было пустым. Насколько мнения двух ключевых ведомств - федерального контролера Россельхознадзора и краевой Ветслужбы - совпадали, уточнить на пресс-конференции возможности предоставлено не было.

А был ли падеж?
В этой связи, наверное, уместно было бы вспомнить об одном примечательном факте. В актах проверки «Спасского бекона», которую осуществляли оба эти ведомства в один день 30 мая одномоментно, зафиксированы существенные различия. Причем настолько существенные, что это послужило поводом для соответствующего заявления «Спасского бекона» на имя главного государственного ветеринарного инспектора России.

«Если Россельхознадзор в ходе проверки, изучив все документы, установив все обстоятельства произошедшего, приходит к выводу, что в действиях руководства «Спасского бекона» нет признаков административного правонарушения по факту сокрытия вспышки ящура, - поясняет генеральный директор «Спасского бекона» Сергей Деркач, - то ветеринарная служба настаивает на том, что было сокрытие факта падежа и пытается привлечь нас по ст. 10.7 ч.1 КоАП РФ. Госветинспекция Приморского края не может согласиться с Россельхознадзором, потому что иначе обвинения будут направлены в их адрес».

Так кто все-таки скрыл факт наличия зараженных животных на свинокомплексе: «Спасский бекон» или Ветслужба, заключившая договор на ветеринарно-санитарное обследование животных на ферме и подписавшая только в мае порядка 8 документов об обследовании состояния поголовья, в каждом из которых указано, что клинически больных животных не выявлено? А может быть, зараженных животных на свинокомплексе «Спасский бекон» на самом деле не было?

Перед нами еще один весьма показательный документ. Это решение Спасского районного суда, датированное 10 июня 2014 года, возлагающее на руководство «Спасского бекона» обязанность произвести забой всех имеющихся на свинокомплексе животных. Как известно, генеральный директор предприятия предпринимал все возможное, чтобы в этой не ясной до конца ситуации сохранить поголовье, но прокурор все-таки вышел с иском в суд. В материалах дела сказано, что представитель Госветинспекции Приморского края КУЗИН Д. Ю. суду пояснил, что «со слов владельца Деркача поголовье - более 6 000, при обследовании установлено примерно 3200-3140». Эта разница в количестве животных на свинокомплексе в показаниях господина Кузина, вероятно, могла бы свидетельствовать о случившемся в результате вспышки ящура падении голов. Иначе что же это за вспышка мгновенно распространяющегося смертельного, особенно для поросят, инфекционного заболевания без падежа? Ведь, когда на свинокомплексе в «Мерси Трейд» в Прохорах случилась вспышка, в течение первых трех дней счет погибших животных шел на тысячи.

Но обратимся к еще одному очень важному в этом деле документу. В акте забоя животных на свинокомплексе «Спасский бекон» с номерами идентификации каждой головы в описи сказано, что общее количество уничтоженных животных составляет 5732 головы. Это фактически означает, что падежа как такового не было. Откуда возникла цифра 3200 голов, озвученная в суде? Неужели руководство «Спасского бекона» сумело скрыть от компетентной комиссии более 2500 голов, что по меркам Приморского края составляет поголовье целого свинокомплекса средней руки?

«Мы сейчас в суде будем устанавливать факты, которые имели место быть, - поясняет эту ситуацию Сергей Деркач. - Нас в пресс-релизах обвинили в том, что здесь был скрытый падеж, что мы забивали больных животных и продавали мясо. При этом есть факт - 5732 головы у нас было в наличии на момент забоя. Почему я противился, не выполнял решения ЧС? Потому что я неоднократно пытался добиться от ветслужбы взятия анализа сыворотки крови от животных на ферме с целью точного установления времени заболевания животных вирусом и, соответственно, установления истинных причин и фактов произошедшего, а также целью установить, являются ли в настоящий момент животные вирусоносителями ящура. Мои обращения подтверждаются Решением оперативного штаба по ЧС №9 от 05.06.14 года. Однако ветслужба предприняла все меры по недопущению подробных исследований и скорейшей утилизации поголовья. Кроме того, главный государственный ветеринарный инспектор Кузин Д.Ю. настаивал на том, чтобы акт на изъятие животных был подписан после забоя животных, вывоза его на яму и сжигания. Я же настаивал на том, чтобы сразу после забоя животных на ферме подписывали акт на каждую выходящую за пределы фермы машину. Если бы мы пошли на их условия, то в акте была бы цифра 3 200 голов. И мы ничего уже больше бы не доказали.

По теме: Более 19 тысяч свиней уничтожено в Приморье из-за вспышки ящура. Требования к содержанию животных будут ужесточены

Примечательно и то, что не во всех очагах поражения ящуром, а всего их установлено 13, была взята кровь на исследования, просто по внешним признакам ставился диагноз, и животных уничтожали. Как в данных обстоятельствах можно обвинять нас в том, что мы - это первичный очаг заболевания и мы являемся причиной всех бед, если ветслужба не проводила практически никаких серьезных исследований по всем очагам заболевания? Было сказано, что вирус распространился по воздуху вокруг с. Прохоры, где расположен свинокомплекс компании «Мерси Трейд». Тогда почему вирус по воздуху не распространялся вокруг с. Зеленодольского, где расположен свинокомплекс «Спасского бекона»? Вопросов много, а ответов нет».

К этому можно добавить еще одного условного свидетеля, в течение многих месяцев следившего за состоянием поголовья, - Россельхозбанка, кредитовавшего проекты «Спасского бекона» и принявшего в качестве залога этих животных. По словам заведующей свинофермы в селе Зеленодольском Екатерины ЗАДОРОЖНОЙ, представитель банка ежемесячно в назначенное число посещал свинокомплекс, проверял свой залог, о чем так же имеются соответствующие акты. Был он, естественно, и в апреле, и в мае. Сейчас эти акты находятся в распоряжении следственных органов, и увидеть их не представилось возможности. Но можно с высокой долей уверенности предположить, что если бы банк заметил пропажу залога или хотя бы признаки заболевания животных, то первым поднял бы этот вопрос.

Китайский фактор
А между тем на пресс конференции каким-то образом был обойден, пожалуй, главный вопрос этой ящурной истории: кто все-таки несет ответственность за то, что вспышка ящура в крае стала возможна?

Как сообщили журналистам специалисты, меры профилактики, вакцинация крупного рогатого скота позволили уберечь эту категорию животных от заражения ящурной инфекцией во время эпидемии. А если бы эти же профилактические мероприятия были бы вовремя проведены и в отношении свиней, то, вероятно, сегодня этой ситуации вообще не было бы. На пресс-конференции вице-губернатор сообщил о том, что в пяти прилегающих к очагу районах и в зоне карантина была проведена двойная вакцинация всего свинопоголовья уже после объявления карантина и, таким образом, было приостановлено дальнейшее распространение вируса. Вот тут опять возникает вопрос: а если завтра вирус придет в район, где не было вакцинации животных, кто будет тогда назван виновником?

Эта так внезапно возникшая эпидемия высветила еще одну серьезную проблему - крайне низкую степень защиты от возможного распространения подобных вирусов на приморской территории. Сегодня бизнес, понесший огромные убытки в ходе эпидемии, говорит только об одном: «Если бы нам дали информацию заранее, мы бы владели ситуацией». Но в Приморском крае эту информацию им никто не дал.

«В прошлом году китайские специалисты выдали мне схему вакцинации, - рассказывает Сергей Деркач. - Они мне написали, что нужно вакцинировать от ящура. Эти рекомендации у меня сохранились. Я тогда разговаривал с русскими ветврачами, и они мне ответили: у нас нет такого заболевания у свиней. Но китайцы говорили другое: будет весна - полыхнет. Ящур придет, он постоянно где-то рядом, и ты находишься в 15 км от границы. Вакцинируй от ящура. Сейчас я понимаю, что нельзя никому здесь верить, нужно просто брать китайские схемы вакцинации, покупать русскую вакцину и работать по китайским методикам. Нужно просто исходить из реалий. А реалии определяются не здесь, на нашей территории, а в сопредельном государстве.

Самое страшное для нас, я считаю, - это то, что краевая ветслужба не мониторит ситуацию. Нет обмена информацией с сопредельным государством, нет контактов. Казалось бы, начните общаться с китайской государственной ветслужбой, просто начните диалог, чтобы понять, что происходит. Мы можем говорить о вспышке заболевания в Восточной Сибири или Амурской области за тыс. км отсюда (хотя в прошлом году в этих регионах была вспышка вируса ящура именно типа «О», точно такого же, что и у нас в Приморье), при этом о том, что происходит в 5-10 км при том потоке туристов, транспорта, который во много раз превышает объемы потока людей, грузов, товаров из Амурской, Еврейской областей и Восточной Сибири, не обмолвиться ни словом. Сравните, как происходит обработка транспорта и как работают дезбарьеры на пограничных пунктах пропуска у нас и в соседнем Китае. И все станет ясно. Так какой фактор тут главный? Конечно, Китай. И он должен в первую очередь определять вектор направления работы ветслужбы. Потом уже все остальные. Можно брать план противоэпизоотических мероприятий Китая и прогнозировать. Скоро у нас появится японский энцефалит, еще какая-нибудь зараза и т.д. Не нужно быть семи пядей во лбу. Просто смотрим то, от чего вакцинируют животных китайцы, и прогнозируем вспышки этих заболеваний в Приморском крае».